Приглашенная солистка харьковской оперы Мария Максакова: «Мне на сцену нужно выходить с чем-то убойно-убедительным»

В эксклюзивном интервью «Комментариям. Харьков» всемирно известная оперная дива рассказала о том, почему изменился ее голос и чем ей нравится сотрудничество с харьковским театром.

- Еще недавно вы пели Кармен, а теперь – Татьяну в "Евгении Онегине". Как с исполнительницы партий меццо-сопрано, с обладательницы насыщенного низкого голоса вы переквалифицировались в сопрано?

- Мои педагоги долго колебались, какой у меня голос – сопрано или меццо-сопрано. В Мариинский театр в 2009 году я прослушивались как меццо. Главный дирижер Валерий Гергиев взял меня – и я буквально сразу начала с партии Дорабелли, а потом были партия Компоніста в "Ариадна на Наксосі", Никлаус в "Сказках Гофмана" - для высокого лирического меццо-сопрано. А в дальнейшем мне давали более плотные партии – и пришли к Элен Безухової в "Войне и мире" и графини в "Пиковой даме". Возможно, Гергіеву нужно было меццо с равными центральными нотами, не тетка еще и не тирольские песни, когда звучат верхние ноты и низкие, а между ними – ничего.

- А вам чего хотелось?

- Я все время просила дать мне партию выше – хотела спеть Эльвиру в "Дон Жуане". Понимала, что от природы у меня голос – центральное сопрано, с ровным нормальным низом. И верхние ноты у меня достаточно удобны и даже более яркие, чем нижние – глупо их прятать. Я не очень была рада, что вынуждена петь только определенные партии. Но слава тебе Боже, что я наконец добралась до тех произведений, которые мне нужно петь по природе моего голоса.

- Как сказалась на вашей работе смена репертуара?

- Изменения не кардинальные, просто сейчас я исполняю партии, которые требуют больше подготовки и отдачи. Перед партиями меццо я не распевалась вообще – по дороге из гримерки на сцену себе там помурчала едва-едва, а потом пела. Безусловно, к сопранових партий я готовлюсь серьезнее, распеваюсь более скучно, "школьно" даже - делаю то, что должна, и это соответствует моей природе.

"Я хотела бы исполнить Анну Болейн"

- То есть вам не страшно было менять амплуа?

- Конечно, сначала мне было очень страшно – я в партиях меццо приобрела опыт, за десять с лишним лет привыкла их петь. Помогло обучение у профессора Киевской консерватории и прекрасной певицы Марии Стефюк – сама я не решилась бы на такой кардинальный шаг.

Мария Максакова в роли Дездемоны в опере "Отелло" в Хатобе

- Какие партии вы мечтаете теперь выполнить?

- Я пою то, что люблю, и было бы странно, если бы жемчужины мирового репертуара мне не нравились. Дездемона ( "Отелло" Верди), Тоска ( "Флория Тоска" Пуччини), Татьяна ( "Евгений Онегин" Чайковского). Готовлю Сантуццу из "Сельской чести" Масканьи на февраль и планирую в этом сезоне еще спеть Лизу в "Пиковой даме". Раньше, когда спрашивали про партию мечты – говорила Тоска. Теперь хотела бы исполнить Анну Болейн, но эту оперу крайне редко ставят.

- А из репертуара меццо остались не закрытые гештальты?

- Ну, бабушка моя была меццо, и я ее партии практически все перепела. В этот "подвал" возвращаться не сильно хочется.

Максакова на сцене харьковского театра в опере "Флория Тоска"

- Как коллеги по цеху восприняли переход из одного голоса в другой?

- Я дружу с Андреем Бондаренко – киевлянин, баритон, долгое время пел вместе со мной в Мариинском театре, выступает по всему миру. Он меня недавно слушал, когда я пела Лизу в "Пиковой даме", - и ему понравилось. Коллеги как-то с воодушевлением восприняли перемены, потому что впечатление от моего теперешнего исполнения намного ярче. И вообще, учитывая всю драматичность моей жизни, мне на сцену нужно выходить с чем-то убойно-убедительным, полностью в себе уверенной. Особенно учитывая количество недоброжелателей и злопыхателей, которые только и ждут каких-то ошибок. И я считаю, что таких успешных концертов, как сейчас, у меня раньше не было – из-за того, что репертуар имеет большое значение.

"В Харькове люди с талантами, как во времена Возрождения"

- Вы пели в очень сильных театрах и постановках. А Харьков – все же провинция ...

- Во-первых, сейчас мир такой круглый, что место уже само по себе не имеет значения, важнее то, что получается в виде конечного результата, продукта, который делаем. Во-вторых, Харьков нельзя недооценивать. Я, например, большой фанат Харьковского оперного театра и команды, которая там работает. Потому что дирижер-постановщик Дмитрий Морозов, режиссер-постановщик Армен Калоян и гендиректор Олег Орищенко – это люди, которые ставят для себя высокие планки. Можно день в день гонять "Наталку-Полтавку", "Запорожец за Дунаем" и балеты – и ничего, это иногда даже лучше обеспечивает посещаемость, кассу. Но они не идут на поводу, а ставят сложные спектакли – например, "Отелло". Продумать такую махину, поставить с таким тонким вкусом, психологически разработать, не пожалеть деньги на декорации и костюмы – вот что вдохновляет.

- Я думала, вас сложно удивить ...

- Это люди с талантами, словно во времена Возрождения, которые не ограничивают себя чем-то одним. Морозов впечатляет: он органист, пианист, прекрасно поет, дирижер. Армен Калоян – замечательный актер, который занимался пластическим театром. А в опере пластика – это второй язык выразительности, потому что иногда язык, на котором исполняется опера, непонятная публике, и если пластика не подтверждает высказанную эмоцию, то это неубедительно для зрителя.

Или певец Александр Лапин, который прекрасно исполнил партию Яго в "Отелло" и Скарпиа в "Тосці", - для оперы "Евгений Онегин" в Днепре еще и создал костюмы. У Лапина это начиналось как серьезное хобби – он всю жизнь делал очень красивых кукол, и вот для постановки блестяще проявил себя как художник по костюмам.

Конечно, в такой атмосфере приятно работать – это подстегивает, требовательность к себе растет. И все друг на друга действуют каким-то особым образом, каждый стремится продемонстрировать новые грани своего таланта – и тогда получаются такие удивительные спектакли.

- То есть вам в Харькове работается комфортно?

- Я Харьков полюбила, с удовольствием приезжаю, планируем повторить "Тоску", возможно, в конце зимы или даже в марте.

- Публика вас тепло приняла?

- Все билеты раскупили. Публика достаточно требовательна, чтобы-что тоже не подходит. Все ждали – каким будет дебют, а потом, когда я уже понравилась, чувствовалась симпатия. На "Тосці" я уже чувствовала отдачу от зала.

- Ваш гастрольный график сейчас расписан ...

- На полгода вперед. Мои импресарио долго привыкали к тому, что я изменила свой репертуар, ведь все спектакли планируются заранее. И последнее, что я спела в Шотландской королевской опере – ровно год назад – это была меццо-сопранова партия в "Огненном ангеле" Прокофьева. Конечно, когда случается такой большой рывок в диапазоне, с планированием это не совместимо. Было некоторое затишье, но ко мне привыкли в новом качестве, теперь будет сопрановыми репертуар. Сейчас готовлюсь к выступлению в Риге – там 3 декабря в Национальный опере будет сольный концерт. Кстати, еду с Дмитрием Морозовым – главным дирижером Харьковской оперы: я буду петь, а он – дирижировать.